Часть четвертая, землянично-телепатическая

«Подобные экстремальные происшествия, – говорила Лежебокинская учительница Лежебокинским папе и маме, – даже если они закончились внешне благополучно, могут иметь опасные и непредсказуемые последствия в отдаленной перспективе, поэтому я настоятельно рекомендую вам показать ребенка компетентным специалистам...» Папа и мама стояли по стойке «смирно» перед учительским столом и с растерянным видом кивали головами. Поджидавший их в дверях учебного класса Лежебока от скуки представлял, что экстремальные происшествия – это такие толстые неповоротливые тролли, которые тяжелой поступью разгуливают по дому, разыскивая в конце коридора отдаленную перспективу, а когда находят, то оставляют на ней глубокие, как ямы, отпечатки шагов. Эти отпечатки и называют непредсказуемыми последствиями, потому что никто не может предсказать, куда наступит неуклюжий тролль в следующее мгновение, а опасны они тем, что в них можно провалиться по колено или даже по пояс – в зависимости от веса экстремального происшествия. При чем тут ребенок и зачем его показывать каким-то специалистам, Лежебока решительно не понимал.

Дома выяснилось, что папа с мамой тоже этого не понимали, и решили посоветоваться с бабушкой. Поскольку бабушка сама много лет была учительницей, и прислушиваться к чужим авторитетам ей было необязательно, она отмахнулась и велела родителям не забивать голову всякой ерундой. «С нашим мальчиком все в порядке, – сказала бабушка, снимая со сковородки очередной румяный дырчатый блин. – Подумаешь, пару месяцев в лесу провел! Он же там не один был, а с отцом». Папа с мамой переглянулись и как-то сразу успокоились. А Лежебока не успокоился, пошел в свою комнату и принялся размышлять о последствиях своих нечаянных лесных каникул.

Толстые тролли от этих Лежебокинских размышлений занервничали и разбились на три группы. В левой группе стояли причесанные и умытые положительные последствия, в правой – грязные и лохматые отрицательные последствия, а посредине мялся молодой застенчивый тролль, который не знал, положительный он или отрицательный.

Положительных последствий было пять:

·        проведя два месяца в медвежьей спячке, Лежебока наконец-то выспался, и теперь с легкостью вставал по утрам;

·        мама за это же время очень соскучилась по сыну и стала уделять ему не меньше внимания, чем маленькой сестренке;

·        сестренка за время Лежебокинского отсутствия подросла, прекратила орать по ночам, научилась улыбаться и вообще стала вести себя гораздо приличнее;

·        дедушка сильно зауважал внука и обещал летом взять его на охоту;

·        Лежебока и папа стали местными знаменитостями, и теперь их все узнавали и даже здоровались.

Отрицательных последствий было тоже пять:

·        мальчишки, завидев Лежебоку на улице, издевательски хихикали и кричали: «Привет, медвед!»

·        Лежебока здорово отстал от школьной программы, и теперь ему приходилось делать в два раза больше домашних заданий, чем остальным детям;

·        организм Лежебоки привык к морозному лесному воздуху, так что в любом помещении ему было душно, жарко и противно;

·        Лежебока раз и навсегда разлюбил молоко и все молочные продукты, а при виде бутылочки с соской у него и вовсе портилось настроение;

·        а главное – Марта, рыжая красотка Марта с зелеными конопушками, успела подружиться с новым мальчиком Генрихом, который появился в Лежебокинском классе, воспользовавшись его отсутствием.

Последнее, неопределенное последствие заключалось в том, что Лежебоку стало неудержимо тянуть в лес, а хорошо это или плохо, он пока не разобрался. С одной стороны, прогулки по лесу полезны для здоровья, улучшают цвет лица вместе с аппетитом и  помогают понять природу, мать нашу. С другой стороны, человек – животное городское, а потому должен жить в своей естественной среде обитания, то есть среди каменных коробок, соединенных асфальтовыми дорожками, и питаться естественными продуктами, то есть чипсами, чупа-чупсами, кока-колами и жевательными резинками. К тому же в лесу неудобно делать уроки – не говоря уже о том, что очень сложно вернуть расположение Марты, если все время пропадаешь неизвестно где. А новый мальчик, в отличие от Лежебоки, нигде не пропадал, а постоянно крутился у Марты под носом – как пропеллер под лопатками у Карлсона.

Тем не менее, невзирая на Марту, асфальт и чупа-чупсы, Лежебока каждый день уходил в лес. То есть с утра он, конечно, ходил в школу для отвода глаз, потом возвращался домой, торопливо обедал, со спринтерской скоростью выполнял домашние задания и исчезал до самого вечера. Папа с мамой и бабушка с дедушкой думали, что Лежебока играет на улице с мальчишками, и потому ничего не заподозрили. А Лежебокинская учительница заподозрила неладное (поскольку мальчик стал слишком уж спокойным, тихим и миролюбивым), но поскольку разговаривать простым человеческим языком она не умела, то поделиться своими подозрениями ни с кем не смогла.

Лежебока и сам не знал, что он ищет в лесу. Догадки-то у него, конечно, были, но он предпочитал даже себе в этом не признаваться. Ведь согласитесь, смешно предположить, что взрослый многоопытный третьеклассник ходит по лесу, надеясь встретить свои зимние сны!

Какие еще сны? Ну, вы же не думали, что два месяца под боком у медведя Лежебока только и делал, что сопел, ворочался и питался молочными смесями из бутылочки! Зимняя спячка, если кто не в курсе, больше всего похожа на поход в кинотеатр, только вместо кино и мультиков вам безостановочно демонстрируют красочные сны. Сначала Лежебоке снились инопланетяне с динозаврами, Буратино с Карабасом-Барабасом, Шрэк, драконы, пираты и много других обычных мальчишечьих снов, но от них он быстро отказался, потому что такое добро каждую ночь показывают и дома, в Лежебокинской постели.

И тогда начались настоящие волшебные сны, в которых Лежебока был не девятилетним мальчиком, а годовалым медвежонком, мохнатым и косолапым. Помимо мохнатости с косолапостью, из-за которой мир под ногами то и дело покачивался и пружинил, как огромный батут, в этих снах обнаружилось много других необыкновенностей: вместо папы с мамой там были медведь с медведицей, вместо маленькой сестренки – двухлетний старший брат (тоже медвежьей национальности), вместо двухэтажного кирпичного дома – уютная подземная берлога, вместо школьных уроков – увлекательное наблюдение за повадками больших рыжих муравьев и вынюхивание запутанных звериных следов на лесных тропинках, а вместо чипсов с жевательными резинками – сочные ягоды малины, взрывающиеся на языке  фонтанчиками кисло-сладкого вкуса, и головокружительно душистый мед, который папа-медведь раз в неделю приносил с работы...

Блуждая между деревьями в весеннем лесу, Лежебока то и дело узнавал места, где он бегал в теле медвежонка, боролся с братом, с разбегу утыкался в теплый живот мамы-медведицы, зачарованно следил за купающимся в шалфейной пыльце полосатым шмелем, уворачивался от щекочущих нос ветвей папоротника или осторожно пробовал лапой холодную воду озера.  И думал о том, как здорово быть не мальчиком, а медвежонком, и опрометью носиться по лесу, подгребая под себя четырьмя лапами сразу и подрагивая смешными торчащими ушами – хотя, в общем, и мальчиком быть не так уж плохо, но бегать на человеческих четвереньках неудобно, а шевелить человеческими ушами – и подавно.

В один из таких теплых, прогретых до самых тенистых уголков дней Лежебока и встретил медведя. Точнее, это медведь его встретил. Или они встретили друг друга – какая, в конце концов, разница? Медведь показался вдалеке между деревьями, постоял, подумал и вдруг поманил мальчика лапой. Лежебока, не зная толком, радоваться ему или пугаться, пошел за медведем, который, в свою очередь, пошел куда-то вглубь леса – и так они шли гуськом некоторое время, пока не пришли на земляничную поляну. Земляники там было столько, как будто ее свезли из всех плодово-ягодных супермаркетов мира. И воздух над поляной был такой густой и пахучий, словно это был вовсе не воздух, а прозрачный земляничный кисель (хотя кому может взбрести в голову переводить землянику на кисель?).

Лежебока удивленно посмотрел на медведя, который выжидательно смотрел на Лежебоку. Медведь что-то проурчал и сделал приглашающий жест передней лапой – мол, угощайся. «Это вы мне?» – удивился мальчик, но все-таки наклонился, сорвал красно-оранжевую ягодку, усыпанную крошечными зернышками, похожими на веснушки Марты, положил ее в рот и осторожно покатал на языке. И на секунду ему почудилось, что медвежоночьи сны вернулись. Захотелось стать на четвереньки и брать спелые ягоды губами. Или почесать за ухом задней лапой. Или кувыркнуться в высокой траве. Лежебока решил на всякий случай съесть еще одну ягоду, чтобы разобраться, что к чему. И еще одну. И еще. И с каждой ягодой ему все сильнее казалось, что он все-таки не мальчик, которому приснилось, что он был медвежонком, а медвежонок, которому приснилось, что он был мальчиком.

А медведю ничего такого не показалось – ведь он давно не ел вводящих в заблуждение пирожных со сливочным кремом, и поэтому отлично понимал, что перед ним находится не медвежонок, а одно из тех странных существ, в обнимку с которыми он почему-то провел большую часть зимы. «Смешные они все-таки, эти двулапые, – подумал медведь, глядя на поедавшего землянику Лежебоку, – ходят по-птичьи, нормальную шерсть отрастить не могут, и разговаривать не умеют, только курлычут, как журавли. А едят то же, что и мы. Наверное, это тупиковая ветвь медвежьей эволюции...»

«Вовсе мы тупиковая ветвь!» – раздался в ушах у медведя голос Лежебоки, снова почувствовавшего себя человеком, и медведь от неожиданности сел на попу. «Мамочки, – подумал медведь, – оно разговаривает?! Или у меня солнечный удар?» «Мамочки, – подумал услышавший эти мысли Лежебока, – я земляникой объелся, или действительно слышу медведя?» «Кого это ты медведем назвал?!» – возмущенно подумал медведь, услышавший мысли Лежебоки. К этому моменту Лежебока уже понял, что не так уж важно, на самом деле медведь разговорился или это только галлюцинации – поддерживать беседу все равно нужно из соображений вежливости. «Простите, пожалуйста, – учтиво подумал Лежебока, – но разве вы не медведь?» «Нет, – подумал в ответ медведь, – я рагандук!» «Ого-го!» – уважительно подумал Лежебока, и на всякий случай не стал спрашивать, всех ли медведей на медвежьем языке называют рагандуками, или это имя общавшегося с ним конкретного медведя.  Вместо этого он сообщил: «А я – Лежебока». «Ого-го», – мысленно восхитился медведь, и на всякий случай не стал спрашивать, всех ли двулапых существ без шерсти, но с пирожными называют Лежебоками.

Но Лежебока успел уловить промелькнувшую мысль медведя и спросил: «Вам нравятся наши пирожные?» «Спрашиваешь! – обиделся медведь. – Это с детства моя самая любимая пища». «Так я могу вас угостить», – предложил Лежебока, которому хотелось как-нибудь отблагодарить медведя за волшебную землянику, пробуждающую телепатические способности. «Нет уж, спасибо, – покачал головой медведь, – однажды я уже ходил в ваш каменный лес. Там не слишком гостеприимно!»  Лежебока подумал, что ему бы, наверное, тоже не понравилось, если бы он пришел в гости, а его связали и выдворили на телеге, и не стал ни заступаться за своих соплеменников, ни напоминать о разграбленной колбасной лавке и кондитерском магазинчике. «Тогда я сам принесу вам пирожных», – дипломатично подумал он. «Спасибо, – с достоинством подумал в ответ медведь.  – Но не стоит утруждаться». Он ведь был очень воспитанным медведем, хоть и жил последние полтора года как махнувший на себя лапой лесной бродяга. «Что вы, что вы, – заверил его Лежебока, – это меня совсем не затруднит».  «Мне право, неловко», – упорствовал медведь. «Какие тут неловкости? Мне будет приятно доставить вам удовольствие», – не отступал Лежебока... Они долго состязались в обходительности и предупредительности, но в конце концов желание снова отведать кондитерских шедевров победило, и медведь согласился встретиться с мальчиком завтра на том же месте. На этом они и расстались.

На следующий день, вернувшись домой из школы, Лежебока разбил свою копилку, сгреб монетки, которые давно собирал на детский телескоп, и побежал в кондитерский магазин – даже домашние задания выполнять не стал. Там ему пришлось некоторое время постоять в очереди: после зимнего нашествия медведя магазинчик стал очень популярным, и в нем с утра до вечера толпились покупатели. Дожидаясь, пока до него дойдет очередь, мальчик рассматривал картины на стенах – там были изображены сам Лежебока с папой и длинной веревкой, лакомящийся огромным тортом медведь, и важный кондитер с полицейским свистком в руке, руководящий погрузкой спящей троицы на телегу. Лежебоке не понравилось, что они с папой были нарисованы маленькими, как гномы, а медведь с кондитером – огромными, как великаны, но не стал указывать на это несоответствие, ведь у него было более важное дело. Он высыпал на прилавок перед кондитером гору монеток и попросил на все деньги выдать ему сливочных пирожных. Кондитер подозрительно посмотрел на Лежебоку, пересчитал монетки, положил в большой бумажный пакет тридцать продолговатых воздушных пирожных в шоколадной глазури и спросил: «А зачем тебе столько?». «Решил сесть на сладкую диету», – с честным видом ответил Лежебока, поблагодарил кондитера, взял пакет и вышел на улицу. «Надо же, какая сознательная молодежь пошла, – удивленно подумал кондитер, глядя вслед Лежебоке. – О здоровом образе жизни заботятся. Может, и мне на такую диету сесть?» И погладил свой толстый, выпиравший из белого халата живот.

Путь от кондитерского магазина до опушки леса совсем не близкий, а от опушки до земляничной поляны – еще и запутанный, потому шел Лежебока больше часа. Тяжелый пакет с пирожными оттягивал ему руки, а нос щекотал аромат ванили, шоколада и нежного теста с хрустящей корочкой. «Съешь меня, съешь меня», – заговорщически шептали пирожные. Лежебока вздыхал, облизывался, но терпел: нехорошо съедать лакомство, которое ты пообещал медведю... то есть, извините,  рагандуку.

  Медведь уже поджидал мальчика: он хоть и был  очень благовоспитанным, но вытерпеть целые сутки без пирожных – это вам не шутки! Лежебока положил благоухающий пакет возле медведя и отошел подальше: он ведь еще не знал, как себя ведут медведи, поедающие сладости. А ведут они себя очень просто: разворачивают пакет и проглатывают тридцать пирожных одним махом. Лежебока даже глазом моргнуть не успел, но все же постарался скрыть свое изумление и подумал: «Приятного аппетита». «Что, это все?! – разочарованно подумал в ответ медведь, но тут же поправился: – То есть, спасибо. Было вкусно». И с печалью посмотрел на пустой пакет. Лежебока с печалью посмотрел туда же: по дороге он все-таки надеялся, что рагандук угостит его хотя бы одним пирожным. И оба они синхронно вздохнули. Спрашивается, почему все на свете вкусности всегда так быстро заканчиваются? Должно быть, это всемирный кондитерский заговор.

Поскольку обсуждать отсутствующие лакомства было слишком безотрадно, Лежебока с медведем мысленно поговорили о погоде, о расплодившихся комарах, о температуре воды в озере, о нересте рыбы и лягушек, о безответственном поведении лесных бурундуков и городских собак, о прогнозах на урожай малины и о прочих архиважных вещах. «Ты извини, – подумал Лежебока, чувствуя, что беседа не в силах разогнать затаенную грусть рагандука, и незаметно переходят на «ты», – я бы больше пирожных принес, но денег не хватило». Медведь, естественно, тотчас заинтересовался, что это за чародейственные деньги, мешающие приносить пирожные, и Лежебоке пришлось прочесть ему лекцию о товарно-денежных отношениях, капитализме и обществе потребления. «Как у вас все запущено, – покачал головой медведь. – А у нас можно все бесплатно брать, даже мед. Если, конечно, пчел поблизости нет...» «Везет вам, – согласился Лежебока, отправляя в рот очередную ягоду земляники. – И земляники – завались. Слушай, а ты не сильно расстроишься, если я... Ну, немного ягод в свой каменный лес заберу?» «Хоть все забирай, – отмахнулся медведь, – у меня от них уже челюсти сводит».

И у Лежебоки под воздействием земляники и собственной просветительской лекции тут же созрел отличный бизнес-план. Он придумал носить ягоды в город и продавать их на рынке, а на вырученные деньги покупать лакомства рагандуку. На этот раз медведь не стал вежливо отнекиваться, и Лежебокинский план немедленно одобрил. Они безотлагательно организовали бригаду по сбору земляники и принялись конвертировать дары лесов в товары кондитерского магазина. А поскольку заниматься только собирательством земляники было скучно, параллельно медведь с Лежебокой развлекались как могли: мальчик учил рагандука человеческому языку, чтобы они могли общаться не только телепатически, а рагандук учил мальчика дрессировать пчел, ловить лапами рыбу и ориентироваться в лесу.

Земляника, которую приносил из лесу Лежебока, пользовалась бешеным спросом: покупатели быстро заметили, что достаточно съесть две-три столовых ложки ягод, чтобы начать понимать домашних животных, а порция земляничного мороженого с кедровыми орешками помогала найти общий язык даже с давними врагами. Правда, эффект держался недолго – всего три-четыре часа, после чего прием волшебной земляники следовало повторить, поэтому за чудо-ягодами началась настоящая охота. Нашлось немало желающих разведать потаенные полянки, откуда приносил  свои земляничные лукошки Лежебока, но мальчик с медведем оставили всех шпионов с носом. Рагандук научил Лежебоку за километр определять, крадется за ним кто-нибудь или нет, путать следы, маскироваться под куст орешника, напускать на следопытов туман, сбивать их с толку голосами разных животных и заставлять блуждать в трех соснах.

Генриху, который появился в Лежебокинском классе во время его зимнего отсутствия, подружился с Мартой, заработал кучу «пятерок» и вообще успел почувствовать себя самый крутым третьеклассником в мире, растущая популярность Лежебоки сильно не нравилась, и он решил проучить нашего героя. Вооружился биноклем, прибором ночного видения, металлоискателем, фонарем, подслушивающим устройством, сачком для ловли бабочек и огромной корзиной для земляники – и отправился в лес выслеживать Лежебоку.

Вместо Лежебоки Генрих выследил дикого кабана, побил дедушкин рекорд в беге по пересеченной местности, набил себе шишку об мирно стоящего в орешнике лося, утопил в болоте ботинок, изжалился крапивой, получил оплеуху от ежика, которого он чуть не задавил, катясь кубарем с пригорка, после чего залез на дерево и просидел там до поздней ночи, стуча зубами и жалобно постанывая. Лежебоке с медведем пришлось спасать неудачливого конкурента  его и транспортировать его до самого города.

Оказавшись в безопасности, неблагодарный Генрих разболтал всем, что Лежебока состоит в заговоре с медведем, и даже присочинил, что в Лежебокинско-медвежью банду входят ежи, кабаны, лоси и крапива, и что вся эта преступная группировка целый день пыталась его уничтожить. Но ему никто не поверил, а Марта снова начала с интересом поглядывать в сторону Лежебоки. А шеф полиции с мэром города вообще издали постановление, в котором объявляли лес заколдованным и не рекомендовали без крайней необходимости посещать его всем, кроме Лежебоки. Как вы понимаете, от такого постановления мистический ореол вокруг Лежебоки стал еще больше, а цена на землянику – еще выше, что нашим друзьям было только на руку и на лапу...

К тому времени, когда земляничный сезон закончился, медведь успел перепробовать все имевшиеся в городе пирожные, торты, бисквиты, печенье, пастилу, халву, козинаки и мармелад, а Лежебока – купить на заработанные деньги телескоп себе, модную коляску сестренке, любимые духи маме, новый полицейский мундир папе, кастрюлю-скороварку бабушке и слуховой аппарат дедушке. Тут даже вредная учительница вынуждена была признать, что экстремальное происшествие вместо непредсказуемых последствий пошло Лежебоке на пользу, и написала книгу о пользе зимней спячки для развития творческих способностей у детей младшего школьного возраста.

Но на этом дружба мальчика с медведем не закончилась, ведь летом в лесу всегда можно найти что-нибудь съедобно-волшебное. Землянику сменила малина, а малину – грибы. Грибы оказались гораздо волшебнее ягод, к тому же их можно было сушить и отправлять за границу, так что Лежебокинский городок превратился в центр мирового производства магических продуктов питания и прославился даже за пределами солнечной системы. Лежебока привлек к грибодобыче родственников, поскольку сам носить корзины уже не успевал. Родственники на лесной работе оздоровились и стали гораздо дружнее, а сестра даже научилась ходить на три месяца раньше срока.

Словом, все шло настолько прекрасно, что лучше и придумать нельзя. Но тут Марта пригласила Лежебоку на день рождения...

 

Продолжение следует